Агропром. Не хлебом единым.
Анализ статистических показателей развития аграрной отрасли Казахстана за два последних десятилетия демонстрирует весьма неутешительные результаты. Доля отрасли в ВВП страны сократилась с 34% в 1990 году до 5,3% в 2008 году. При этом объем производства продукции животноводства уменьшился более чем наполовину, а растениеводства – почти на треть.
Эксперты Программы развития ООН (ПРООН) отмечают, что «Казахстан является чистым импортером таких основных продуктов питания, как мясо и мясопродукты, молоко и сливки, сахар, кондитерские изделия, растительные масла и жиры». Сегодня в республику завозится более 80% рыбы и рыбной продукции, до 67% мяса птицы, около 40% молочной, 43% плодово-овощной и 29% мясной продукции. Растет импорт сахара, который двадцать лет назад Казахстан, наоборот, вывозил. Только в прошлом году его было закуплено почти полмиллиона тонн. И этот список можно продолжить.
Сегодня страна не обеспечивает себя продовольствием по всей группе товаров, кроме зерна. При этом, занимая первое место в мире по экспорту муки, макаронами отечественного производства Казахстан обеспечен лишь на 34%, а крупами – на 21%. В разы сократилось поголовье скота, закрылись мясокомбинаты, молочные и сыроваренные заводы, исчезли семеноводческие хозяйства, почти полностью развалилась инфраструктура села. Такого спада производства не было даже в годы войны. Считавшаяся прежде аграрной, наша республика стала полностью зависима от импорта продуктов.
Что же случилось? Внезапно изменился климат? Нет, климат остался прежним, реки не потекли вспять, поля не засыпало вулканическим пеплом. Это результат скоропалительных и непродуманных реформ по переходу от планово-административной к рыночной экономике, изменения форм собственности, развала старых и формирования новых производственных отношений.
Ломать – не строить
В нынешнем катастрофическом положении сельского хозяйства есть огромная доля вины самого государства, поскольку хозяйственный механизм сломали прежде, чем создали рыночные инструменты. Так, «либерализацию» цен объявили не осенью 1991 года, когда урожай был еще в закромах колхозов и совхозов, а через пару месяцев, когда он был продан. В результате гиперинфляции хозяйства остались без оборотных средств, и большинство из них было доведено до ручки.
В эйфории независимости и грядущих успехов рыночной экономики почти три тысячи колхозов и совхозов были дружно развалены. Поля, пашни, сады нарезаны по кусочкам и переданы крестьянским и фермерским хозяйствам (табл. 1).Этот процесс очень напоминал известную китайскую кампанию времен «Культурной революции» по увеличению выплавки чугуна путем создания кустарных плавильных печей в каждом дворе.
По данным первой национальной сельскохозяйственной переписи 2007 года, сегодня в домашних хозяйствах сосредоточено 68% посевной площади картофеля, 46% овощей, 85% поголовья крупного рогатого скота, 74% овец и коз, 79% свиней, 77% лошадей. А ведь укрупнение и концентрация сельскохозяйственного производства не пережиток советской эпохи, а общемировая тенденция. Мы же, разрушив создававшиеся годами крупные агропредприятия, по сути, отбросили отрасль на десятки лет назад.
«Сервисцентры? Техника? Удобрения? Семена? Рынки сбыта? Переработка? Мы вам землю дали вот и работайте!» – посчитали чиновники в высоких кабинетах. Не заметив, что одновременно с приватизацией рухнула вся сельская инфраструктура и теперь половина аулов и поселков не имеет поликлиник, клубов, почтовых отделений, свыше 70% сел не обеспечены водоснабжением. И это притом, что в сельской местности живет почти половина населения страны!
Реформы, проведенные в отрасли в 90-е годы, включая введение института частной собственности на землю, не дали ожидаемого масштабного эффекта. Сегодня более 40% сельхозпредприятий республики убыточны и не в состоянии вести расширенное воспроизводство. Их задолженность в 2008 году составила 250 млрд тенге, в том числе просроченная – 15 млрд тенге.
В то же время наши крупные «латифундисты» рассматривают землю лишь как вложение средств, покупали и покупают ее только для дальнейшей перепродажи. К примеру, вокруг Алматы тысячи гектаров прекрасной поливной земли с целевым назначением «крестьянское хозяйство» годами не возделываются и заросли сорняком. Тогда как в других странах сельхозземли изымают, если они не используются по назначению более трех лет.
Примером успешных реформ в аграрном секторе экономики можно назвать Китай, который сегодня занимает лидирующие позиции в мире по производству хлопка, мяса, молока, яиц, масличных культур. В Поднебесной производится около 20% зерновых. При этом земля находится в государственной или коллективной собственности, а власти оказывают действенную поддержку аграрному сектору. В частности, в 2006 году в Китае были отменены сельскохозяйственные налоги.
У нас же новый Налоговый кодекс не принес серьезного облегчения сельхозпроизводителям. Ни сахарная, ни плодоконсервная, ни кондитерская отрасли не получили льгот даже по уплате НДС. А ведь в соседней России все производители продуктов платят только половину от этого налога. Вот почему оттуда к нам везут мясо, масло, колбасу, молоко и даже хлеб.
Россия сегодня является основным поставщиком молочной продукции на казахстанский рынок: на ее долю приходится более половины всего импорта. И это при том, что в Казахстане производится достаточно молока для внутреннего потребления. Однако объемы его переработки неуклонно падают, а объемы импорта молокопродукции не менее неуклонно растут. Так, в прошлом году в стране было переработано 31,6% молока, что на 1,4% ниже уровня 2007 года.В этом году производство сгущенки и сливок сократилось почти на 20%, сыра и творога – более чем на 4%.
Причины не только в отсутствии эффективной системы заготовок, но и низком качестве сырья. «Лучшее в мире» оборудование, устанавливаемое по требованию Минсельхоза на молочных предприятиях, отказывается работать на молоке, которое переработчикам приходится собирать мелким оптом. Коэффициент использования мощностей по молоку не превышает 60%. Поэтому неудивительно, что если, к примеру, на Украине стоимость сыра (в переводе на тенге) составляет около 300 тенге за килограмм, то в Казахстане она складывается на уровне 700 тенге.
Понятно, что такая себестоимость при падении реальной покупательной способности населения вызывает отрицательный мультипликативный эффект. В итоге вместо 405 кг на человека в год (нормы потребления, определенные Институтом питания) в Казахстане сегодня потребляют лишь 220 кг молочных продуктов. Для сравнения: в Швеции эта цифра составляет 510 кг, а во Франции – 420 кг.
Методы защиты местного производителя за счет введения квот на импорт себя не оправдывают – это неминуемо ведет к росту цен и снижению потребительского спроса. Применять иные экономические рычаги правительство не готово.
Если зерновая отрасль несколько оправилась при содействии крупного торгового бизнеса, заинтересованного в экспорте ее продукции, то товарное животноводство, похоже, загублено бесповоротно. Развал крупных товарных хозяйств привел к резкому сокращению поголовья скота. С 1991 года поголовье КРС сократилось в 1,5 раза, лошадей – в 1,3 раза, овец и коз – в 2 раза, свиней – в 2 раза, птицы – в 2,1 раза.
После роспуска колхозов скот, распределенный среди их бывших работников, в основном пустили под нож. Одна из причин – недостаток кормов на крестьянских подворьях: обеспеченность отечественного животноводства сочными кормами составляет 31% от потребности. Не производятся такие ценные корма, как сенаж, зерносенаж, кормовая свекла. Фермеры вынуждены круглый год пасти свой скот на вытоптанных присельских пастбищах.
Сегодня средний казахстанец потребляет в год в полтора раза меньше мяса, чем в 1990-м, но даже при этом потребление мяса растет быстрее его производства. Спрос, который не может удовлетворить отечественный производитель, покрывает импорт, доля которого в формировании ресурсов мяса и мясопродуктов в 2008 году (в натуральном выражении, по сравнению с 1990 годом) увеличилась в 15 раз. Сегодня объем импорта превышает у нас собственное производство почти в три раза.
Однако власти, умиляющиеся своими достижениями типа «макроэкономической стабилизации», не склонны «драматизировать ситуацию», а потому заявляют о стабильном ежегодном росте числeннoсти скoта. Вместе с тем темпы этого роста незначительны. Так, если в 1985 году в Кустанайской и бывшей Тургайской областях насчитывалось около 1,5 млн голов крупного рогатого скота, то сегодня едва наберется 600 тысяч. В целом, республика до сих пор не достигла показателей 1990 года. Более того, рост поголовья скота не сопровождается заметным улучшением его продуктивности и большей частью ориентирован лишь на обеспечение средств к существованию селян.
Сегодня около 90% всего поголовья сельскохозяйственных животных находится в личных подворьях, а доля средних и крупнотоварных агропроизводств в общем объеме производства животноводства крайне мала.При таком укладе невозможно внедрять новые технологии и формировать промышленные партии поставок животноводческой продукции. Низким остается и генетический потенциал животных. Сейчас удельный вес племенного молодняка составляет у КРС – 4,1%, овец – 7,3%, свиней – 6,8%, птицы – 19,2%. Тогда как животноводство считается успешным, если пятая часть стада – племенная.
Животноводство в том виде, в котором оно существует в стране сегодня, – это вчерашний день и никакой перспективы оно не имеет. Вот почему, в числе первоочередных мер должно стать укрупнение производства и проведение научно обоснованной селекционно-племенной работы для повышения генетического потенциала животных, а это требует не только вложения огромных средств, но и длительного времени.
Справедливости ради необходимо отметить, что в последнее время из рeспубликанскoгo бюджeта выделяются большие средства для сoздания крупнoтoварных живoтнoвoдчeских фeрм и крeдитoвания oбoрoтного капитала. Однако условия получения денег таковы, что мелким хозяйствам (на которые в настоящее время приходится порядка 80% агропроизводителей) рассчитывать на займы или лизинг не приходится. Кроме того, в погоне за экспортной выручкой наши чиновники производства, ориентированные на внутренний рынок, не считают приоритетными. Так, по словам председателя правления нацхолдинга «КазАгро» Асылжана Мамытбекова, в первую очередь следует кредитовать те фермерские хозяйства, которые будут производить мясо на экспорт, поскольку Казахстан якобы способен продавать его за рубеж в размере не менее 200 тыс. т в год.
И это при том, что наше сельское хозяйство может прокормить лишь часть населения Казахстана. Например, тех же баранов у нас (если верить статистике), всего по одному на каждого гражданина. Тем не менее чиновники с высоких трибун расхваливают экспортный потенциал животноводства, который, по их словам, даже превышает зерновой. При таком подходе казахстанским потребителям достанутся лишь рога и копыта.
Сегодня отечественный парк сельхозтехники составляет 158 тыс. тракторов (в начале 90-х годов их было 206 тыс.), порядка 48 тыс. зерноуборочных комбайнов, свыше 2 тыс. посевных комплексов, 91 тыс. сеялок, около 15 тыс. жаток. При этом износ технического парка достигает 80% и в два раза превышает нормативный срок эксплуатации. Ежегодные темпы его обновления очень низкие и составляют по тракторам 0,8–1%, а по комбайнам – 3–3,5%. Таким образом, с 2000 года обновилось лишь около 20% техники – остальная работает еще с советских времен.
Финансовое положение казахстанских машиностроительных предприятий остается очень тяжелым и характеризуется прежде всего острым дефицитом оборотных средств. Мощности многих предприятий загружены на 10–15%. Износ основных промышленно-производственных фондов достигает 43–80%, а машин и оборудования – 40%. При этом технологические процессы и само оборудование морально устарели. Существенно пострадала и опытно-конструкторская база. Ряд головных КБ после приватизации практически перестал существовать. Утрачена значительная часть квалифицированных кадров. Понятно, что в таких условиях перевооружение аграрного сектора осуществляется за счет импорта.
Для восполнения пробела в производстве сельхозтехники Казахстан пошел по пути создания совместных предприятий с компаниями из России, Украины и Беларуси. В частности, неоднократно предпринимались попытки реанимировать Павлодарский тракторный завод, когда-то ежегодно производивший до 55 тыс. машин. Последняя из них – широко разрекламированное и помпезно запущенное «отверточное» производство колесных тракторов «Беларус МТЗ-82.1» – потерпела фиаско в конце прошлого года. ТОО «Автоспецмаш-Павлодар», созданное на базе ПТЗ, успело собрать всего 110 тракторов. Когда пришла пора выплаты кредита (почти $3 млн), производство встало. А ведь здесь планировалось собирать ежегодно до 5 тыс. тракторов.
Весной текущего года было заявлено о переносе отверточной сборки тракторов «Беларус» на Семипалатинский автобусный завод (СемАЗ). АО «КазАгроФинанс» (входящее в состав нацхолдинга «КазАгро») выделило на эти цели свыше 1 млрд тенге. Гендиректор завода Асемкан Доскужанов тогда заявил: «Сборочная линия готова. Уже собираются первые трактора. За неделю собрали пять штук. Пока крутим гайки вручную, но как только будут винтоверты, скорость увеличится в 2–3 раза. Пока наша основная задача – запустить конвейер. А там, глядишь, дойдет до пяти тракторов в сутки!» Вот только обрадуются ли казахстанские фермеры качеству машин, собранных на заводе, не имеющем ни необходимого оборудования, ни толком обученных специалистов? Тем более что на СемАЗе не могут распродать свои прежние изделия – автобусы.
Другой пример – это сборка китайских тракторов под казахстанским брендом «Арлан», которые с апреля 2009 года начали выпускать на базе бывшего ремонтно-механического завода в Уштобе (Алматинская область). В планах предприятия ежегодно производить до 700 единиц техники.
Такому подъему отечественного производства можно было бы только радоваться, если бы не пример многих предыдущих проектов, оказавшихся провальными. В частности, Банк развития Казахстана инвестировал $130 млн в завод биоэтанола, который оказался никому не нужен, поскольку зерно выгоднее продавать за рубеж. Из восьми построенных сахарных заводов работают только три, и то наполовину мощности. Остальные нерентабельны. Построили мясокомбинаты, а мяса для них как не было, так и нет. Пустуют и новые овощехранилища.
Низкая продуктивность посевов, откормочных площадок, молочных ферм, недостаточная производительность перерабатывающего сектора делает отечественную сельхозпродукцию неконкурентоспособной на своем собственном рынке, где доминирует продукция из Узбекистана, Кыргызстана, Китая, России. По словам главы Минсельхоза Акылбека Куришбаева, только для того, чтобы удовлетворить потребность в продовольствии лишь одной Астаны, «необходимо поднять ежегодный объем производства баранины с 5 до 11 тыс. т, молока с 47 до 230 тыс. т, мяса птицы с 8 до 17 тыс. т».
Безусловно, государство оказывает поддержку аграрному сектору. Согласно официальным данным, за последние пять лет она составила около 500 млрд тенге. В 2007 году на поддержку субъектов АПК было выделено 24,4 млрд тенге, в прошлом году эта сумма выросла до 134,4 млрд тенге. Однако система дотаций у нас неэффективна. Правительство деньги выделяет, но не контролирует, как они расходуются. В частности, в течение двух лет в сельское хозяйство Южно-Казахстанской области было вложено более 8 млрд тенге субсидий. Но, как показали проверки, проведенные областной прокуратурой, значительная часть бюджетных средств использована не по назначению. Субсидии превратились в кормушку для «товаропроизводителей», не имеющих ни полей, ни техники, но сумевших договориться с членами межведомственных комиссий при районных акиматах. Только по результатам выборочных проверок выявлены факты незаконного субсидирования на сумму более 88 млн тенге.
Для решения проблем в АПК правительством на 2009–2010 годы выделено 350 млрд тенге. Еще 120 млрд тенге направляются через холдинг «КазАгро». Однако этого мало, поскольку выделенные средства позволяют реализовать лишь те меры, которые необходимы для проведения сезонных работ и удержания на плаву наиболее кризисных отраслей аграрного сектора. По мнению казахстанских ученых, только в 2009–2011 годах для сельского хозяйства необходимо выделить 884 млрд тенге, а объем субсидий сельхозтоваропроизводителям они предлагают увеличить с 40,4 млрд до 117 млрд тенге.
Безусловно, Казахстан имеет все возможности, чтобы не только обеспечить собственную продовольственную безопасность, но и экспортировать сельскохозяйственную продукцию в другие страны. Однако преодолеть кризис можно, только объединив усилия всех участников рынка: производителей, переработчиков и торговых сетей. При этом правительству следует правильно расставить приоритеты, когда средства будут доходить до реальных сельхозпроизводителей, а механизм контроля за их использованием будет эффективным.
Источник: investkz.com
